Разговор Трампа и Путина не принес мира. Продолжат ли теперь США поддерживать Украину? И сколько еще может продлиться война? Подводим неутешительные промежуточные итоги переговорного процесса
Переговорный процесс, инициированный Дональдом Трампом, пошел на второй круг. Зимой Трамп начал со звонка Владимиру Путину, теперь ему пришлось звонить снова: месяцы переговоров, скандалов, перепалок и увещеваний вообще не приблизили администрацию президента США к провозглашенной ею цели — прекращению войны. «Прекрасно поговорили», — заявил Трамп о последнем звонке, отметив, что теперь воюющие стороны должны сами согласовать условия перемирия. Между тем, как выяснилось в последние недели, позиции Украины и России по-прежнему бесконечно далеки друг от друга — настолько, что ожидать позитивного исхода переговоров не приходится. И это главный итог многих месяцев дипломатического процесса.
Аудиоверсию этого текста слушайте на «Радио Медуза»
You can read this story in English here.
За последние несколько месяцев появились разные объяснения странной траектории переговоров: от тонких схем политической торговли до теорий заговора, в которых Путин с Трампом заманивают Владимира Зеленского в ловушку, чтобы навязать ему несправедливый договор.
Однако простейшим объяснением происходящего остается предположение о том, что обе стороны конфликта совсем не разделяют стремление Трампа к окончанию войны любой ценой и на любых условиях. Продолжая участвовать в странных переговорах, они хотят получить от этого процесса выгоды — или хотя бы помешать получить выгоды противнику.
- Киев пытается доказать Трампу, что именно Путин препятствует окончанию войны; успех теоретически может привести к расширению военной поддержки со стороны США, а также к новым санкциям против России.
- Кремль пытается представить Зеленского не способным к компромиссам, чтобы администрация США самоустранилась и прекратила военную поддержку Украины, что, безусловно, помогло бы российской армии вести боевые действия.
Естественно, обе стороны согласились бы на перемирие на своих условиях.
- Власти Украины описали их в своих совместных с сочувствующими странами Европы предложениях Трампу: боевые действия замораживаются по текущей линии фронта, ВС РФ покидают Харьковскую область и небольшой кусок Николаевской области в устье Днепра, а также передают под контроль Украины и США Запорожскую АЭС. Украина получает от США обязывающие гарантии безопасности на случай нового нападения. Замороженные на Западе российские активы идут в счет репараций на восстановление разрушенной страны. Санкции с России должны быть сняты «по мере выполнения» ею остальных условий соглашения.
- Трамп внес в это предложение «подсластители» для Путина: убрал статью про репарации, отказался предоставить четкие гарантии Украине, обещал сразу снять санкции и в одностороннем порядке признать Крым. Путин, как выяснилось позже, от этого заманчивого соглашения отказался (хотя Трамп уверял, что получит его согласие). Зеленский выступил против признания американцами Крыма российским.
- После отказа Кремля от предложения Трампа Зеленский и лидеры стран Европы, угрожая ужесточением европейских санкций, выдвинули Путину ультиматум, требуя немедленно объявить перемирие сроком на 30 дней.
- В ответ Кремль назначил украинской делегации встречу в Стамбуле, где их визави Владимир Мединский потребовал вывода украинских войск со всей территории Луганской, Донецкой, Запорожской и Херсонской областей (записаны в российской Конституции как принадлежащие РФ). А также сообщил, что Россия готова воевать годами, и усомнился в том, что к этому готова Украина.
- Киев такую идею отвергает с порога; не нравится она и администрации Трампа («Путин требует то, что даже не завоевал»).
В момент, когда после всех этих этапов переговоры зашли в тупик, и состоялся «прекрасный» разговор Трампа и Путина. Очевидно, последний одержал тактическую победу: он продолжает боевые действия, но за это его пока даже не пытаются наказать. Ни США, ни ЕС (пока) так и не ввели против России новые чувствительные санкции, а увеличение американской военной помощи Украине даже не обсуждается.
Все это делает окончание войны в ближайшие месяцы на компромиссных условиях крайне маловероятным.
Почему Путин отказывается от компромиссов? И почему жесткую позицию отстаивает Зеленский?
Профессор политологии Университета Эмори, автор книги «Как заканчиваются войны» Дэн Рейтер исследовал окончания различных войн с помощью инструментов теории игр.
Краткие выводы из его работы таковы:
- Стороны вступают в войну, обладая неполной информацией как о противнике, так и о своих возможностях.
- В процессе боевых действий противники получают недостающую информацию и заново определяют, достаточны ли их возможности для достижения целей войны. Естественно, цели могут быть скорректированы.
- В первые годы войны Кремль и Киев получили следующую информацию: быстрое и полное завоевание Украины и смена власти в стране, на что рассчитывал Путин, начиная вторжение, невозможны. Также невозможно и отвоевание Украиной потерянных с 2014 года территорий. Однако это знание не привело к замирению сторон.
- Вместо мира противники, потерявшие надежду на быструю победу, перешли к войне на истощение. Россия, обладающая бо́льшими ресурсами, рассчитывает, по выражению Путина, «дожать и добить» Украину. Киев же пытается доказать Кремлю, что цена «дожатия» для России будет слишком высокой.
- Дэн Рейтер указывает, что, даже когда обе стороны точно узнают информацию о соотношении своих и противника возможностей, этого недостаточно для прекращения войны. Наиболее важным фактором становятся гарантии при заключении мира. Полной гарантией является тотальное уничтожение противника, что на практике невозможно уже несколько столетий.
- Альтернативы — от оккупации или установления марионеточного правительства (послевоенная история Германии или Ирака после свержения Саддама Хусейна) до обоюдного признания нежелательности нового конфликта (пример корейской войны) — работают со сбоями. Вероятно, на Путина, формально победившего в войне в Сирии в 2020 году, давит финал этой истории: как только военная мощь России и Ирана в стране ослабла, режим их союзника Башара Асада рухнул.
- Сегодня совершенно неясно, каким образом Россия и Украина могут получить надежные гарантии сохранения мира или перемирия, даже если смогут договориться о прекращении боевых действий. США и страны Европы не горят желанием предоставить Киеву такие гарантии, которые обяжут их воевать с Россией в случае нарушения ею договоренностей. Для Путина гарантиями вообще являются только радикальное ослабление ВСУ (в духе предложений его делегации на переговорах в Стамбуле в 2022 году) и/или прекращение военной помощи Украине извне.
- Дэн Рейтер в своей книге отдельно упоминает фактор международных коалиций, поддерживающих участников войны. Именно вопрос помощи (и шире — устойчивости западной коалиции, помогающей Украине) после прихода Трампа в Белый дом — главный фактор неопределенности, ограничивающий получение полной информации сторонами конфликта.
- С разной степенью вероятности возможны три исхода переговорного процесса: Украина получит намного больше помощи, чем при Джо Байдене; она получит только то, что ей выделил Байден; Трамп остановит любую помощь. И, собственно, Кремль и Киев в ходе нынешних странных переговоров пытаются увеличить вероятность позитивного для них исхода.
- Изначально команда Трампа планировала комбинировать «кнут и пряник», чтобы замирить стороны конфликта. Посланник на переговорах по Украине Кит Келлог еще в 2024 году написал статью с подробным изложением плана: в случае, если Зеленский будет препятствовать установлению мира, США пригрозят ему отказом в помощи; если же против мира выступит Путин, помощь будет расширена. В реальности последовательно использовать этот метод Трамп не смог (вероятно, опасаясь спугнуть Путина и провалить переговоры). В итоге плохо реализованный план лишь создал дополнительные неопределенности, которые мешают достижению мира: и Киев, и Москва продолжают надеяться, что Трамп примет решение именно в их пользу.
И кого же Трамп поддержит с большей вероятностью?
По внутриполитическим причинам Трамп не хочет расширять помощь Украине: это слишком похоже на политику Байдена, от которой новая администрация президента США всячески дистанцируется. Трамп неоднократно заявлял, что поставки оружия Киеву не приведут Украину к победе, но могут вызвать эскалацию конфликта и втягивание Америки в мировую войну. Поэтому планы наращивания помощи пока даже не рассматриваются Белым домом.
Также Трамп по внутри- и внешнеполитическим причинам вряд ли захочет полностью остановить уже обещанную помощь. Во время ссоры с Зеленским в конце февраля поставки были остановлены на несколько дней, что привело к кризису во взаимоотношениях США и Европы.
Полностью отказаться от помощи Украине Белому дому сложно и по юридическим причинам. Примерно половина обещанных поставок (программа списания техники и вооружений со складов армии США President Drawdown Authority, PDA) зависит только от воли президента. Но вторая половина — программа Ukraine Security Assistance Initiative (USAI) — предполагает заключение твердых контрактов на производство оружия американскими компаниями. Это оружие с момента заключения контракта принадлежит Украине. Для того чтобы отменить поставки, Трампу по закону нужно будет доказать конгрессу, что произведенное оружие необходимо самим США для других целей.
В конце прошлого года Байден выделил всю дозволенную ему законом помощь по обеим программам. В итоге, если Трамп не примет решение ограничить поставки, в 2025 году Украина получит больше оружия (в стоимостном выражении), нежели в 2024-м. Мало того, поток поставок не иссякнет и в 2026-м, хотя помощь наверняка станет менее гибкой: оперативные поставки со складов Пентагона по программе PDA закончатся; при этом производство оружия для Украины по долгосрочным контрактам программы USAI продолжится. Страна, например, будет получать ракеты для установок ПВО и РСЗО HIMARS, снаряды для гаубиц и т. д. Однако поставки бронетехники (боевые машины пехоты и бронетранспортеры) иссякнут. Между тем именно США — главный поставщик бронетехники Украине (не считая танков).
Кроме того, под угрозой остается реэкспорт американского оружия другими странами. Возможность таких поставок — а это значительная часть помощи западной коалиции — в условиях колебаний настроений внутри администрации Трампа непредсказуема. Так, США несколько месяцев не разрешали Австралии отправить в Украину обещанные ей 49 танков Abrams. Разрешение было дано как раз накануне созвона Трампа и Путина.
Таким образом, в условиях вялотекущих переговоров наиболее вероятным остается сценарий с сохранением нынешнего уровня помощи со стороны США (с постепенным снижением масштабов по мере исполнения заключенных при Байдене контрактов). От Европы также не стоит ожидать прорыва: страны ЕС сейчас озабочены в первую очередь перевооружением и наращиванием сил собственных армий, а не расширением помощи Украине. Даже если бы они очень захотели, полностью заместить поставки из США по нескольким критически важным позициям (ракеты для ПВО и дальнобойных ударных комплексов, бронетехника) они не смогут.
Сможет ли Украина продолжить сопротивление? И в состоянии ли Россия воевать годами, как обещал Мединский?
Тактические и оперативные проблемы уже давно исключили для обеих армий возможность глубоких прорывов, которые могут сокрушить противника. Подразделения ВС РФ и ВСУ выставляют на передовые позиции лишь малую часть личного состава. Наступление, как правило, ведут малые (от трех до десяти) группы штурмовиков. Несколько таких групп атакуют позиции таких же немногочисленных (обычно десятки человек) обороняющихся.
Редко — если нужно преодолеть большое открытое пространство — используются бронегруппы с более многочисленным (в десятки бойцов) десантом. Успех не гарантирован: в последние недели в районе Торецка обе армии потеряли бронетехнику и личный состав в попытках прорваться через оборону противника: сначала ВС РФ неудачно атаковали в направлении южных окраин города Константиновки; затем ВСУ потеряли свою бронегруппу, пытавшуюся в очередной раз прорваться в центр Торецка.
Основные силы подразделений и соединения находятся в ближнем тылу — они отвечают за использование высокоточного ударного вооружения, прежде всего дронов. Именно дроны мешают обеим армиям сконцентрировать силы для глубоких прорывов обороны. Операции на окружение противника, прорывы в тыл и прочие методы сокрушения из войн прошлого в таких условиях невозможны.
ВСУ весной с относительным успехом применили под Покровском новую концепцию — так называемую линию дронов: концентрацию высокоточных средств (в виде полков и бригад беспилотников), способных поражать все возможные цели на глубину 10–15 километров от фронта. Цель — прервать сообщение передовых позиций с ближним тылом. Украинская армия на время остановила продвижение ВС РФ к Покровску и даже местами контратаками отбросила российские подразделения. Российское командование ответило симметрично — ввело в бой под Покровском вновь созданный полк БПЛА. Это позволило остановить контратаки ВСУ.
С еще большим успехом российское командование использовало ту же тактику на курском направлении: дроны ВС РФ к началу марта полностью прервали снабжение группировки ВСУ под Суджей, что привело к коллапсу украинской обороны.
Все более активное использование дронов уже привело к изменению характера войны. Роль артиллерии как главного средства поражения на поле боя снизилась. Это снижает потребность Украины в иностранных поставках орудий и миллионов снарядов. Однако, как отмечают офицеры ВСУ в интервью западным экспертам, преимущество ВС РФ в огневой мощи артиллерии и авиации полностью нивелировать с помощью дронов невозможно. К тому же ни одна из сторон не может получить долгосрочное преимущество в использовании беспилотных систем: противник быстро копирует прорывные технологии — будь то БПЛА на оптоволокне или крупные подразделения операторов дронов. Средства борьбы с дронами неизменно отстают в этой технологической гонке.
Ранее слабым местом и ВС РФ, и ВСУ считались невосполнимые потери бронетехники. Однако, как ни странно, рост роли дронов косвенно помогает двум армиям разрешить эту проблему. Бронетехника под ударами дронов (и при дистанционном минировании с помощью БПЛА) все менее эффективна, а потому используется все реже. Потери ВС РФ в технике за первые пять месяцев этого года более чем вдвое меньше, чем в 2024-м (согласно ukr.warspotting.net). Россия теряет (только с подтверждающими видео) больше техники, чем может произвести с нуля. Однако зависимость от состояния парка бронемашин точно снижается: все чаще в атаках участвуют легкие мобильные группы на мотоциклах и квадроциклах. Как ни странно, они менее уязвимы на поле боя, насыщенном дронами, чем неповоротливая бронетехника с большим числом штурмовиков внутри. ВСУ также все чаще используют при контратаках мотоциклы.
В условиях технологического равенства преимущество получает тот, кто имеет численный перевес. Судя по отрывочным данным с обеих сторон, ВС РФ продолжают наращивать преимущество.
В середине 2024 года темпы найма новых контрактников резко сократились (данные получены при изучении отчета об исполнении бюджета РФ за три квартала 2024 года, в котором есть статья о единовременных выплатах новым рекрутам). Однако после этого, если судить по тратам в 37 регионах в разных частях страны (отчетность публикуют не все субъекты Федерации), темпы вновь резко выросли — вероятно, из-за увеличения федеральных и региональных «подписных бонусов». Если экстраполировать данные из 37 регионов на всю Россию, то в действующую армию попадает до 1000–1500 новых контрактников в день, или 30–45 тысяч в месяц. Безвозвратные потери в этот период, по подсчетам «Медузы» и «Медиазоны», составляли 500–750 человек в день. ВСУ же (по данным властей Украины) привлекали в свои ряды не более 30 тысяч человек в месяц.
При этом оба противника сейчас не имеют крупных стратегических резервов. Все, что может быть использовано на фронте немедленно, — это подразделения, высвободившиеся после битвы за Суджу (при этом часть этих войск связана боями на границе Курской и Сумской областей). ВСУ уже были вынуждены перебросить одну из бригад из Сумской области на участок прорыва ВС РФ между Покровском и Торецком. Сам этот прорыв напоминает тот, что был создан российской армией год назад под Очеретино к северо-западу от Авдеевки. С того (казалось бы, вялотекущего) российского наступления начались проблемы ВСУ, закончившиеся потерей обширных территорий вокруг Покровска, Курахово, Угледара и Великой Новоселки.
На сей раз целью российского наступления является агломерация Славянска и Краматорска — центр контролируемой Украиной части Донбасса. Россия, вероятно, не сможет в ближайшие месяцы захватить всю территорию четырех областей, которую Кремль требует от Украины. Однако новые поражения могут подорвать волю Украины к сопротивлению (и волю Запада к поддержке Киева) — и заставить ее заключить мир не на своих условиях.
Отдел «Разбор»