Германия пытается ограничить миграцию. Одно из решений — закрыть программу гуманитарных виз для россиян Ее обещали восстановить, но фактически она не работает
В июле 2025 года Германия полностью остановила выдачу гуманитарных виз после того, как новая правящая коалиция объявила о планах сократить программы приема иностранцев. В конце августа в МИД Германии пообещали возобновить выдачу виз «лицам, которые подвергаются особой опасности из-за своей деятельности в защиту свободы слова, демократии и прав человека или прием которых представляет политический интерес по другим причинам». Однако, отмечают правозащитники, несмотря на заявления МИД, программа фактически закрыта.
В мае 2022 года Германия на фоне начавшегося российского вторжения в Украину и продолжающегося преследовании оппозиции в Беларуси запустила программу ускоренного получения гуманитарных виз на основании Закона о пребывании (Aufenthaltsgesetz).
Такие визы, говорили тогда в МИД Германии, могли получать люди, «которые подвергались особому риску из-за их приверженности борьбе против войны, а также за демократию и права человека или из-за действий, критикующих режим». Соискатели должны были удовлетворять еще ряду требований. «Это уже было достаточно узкое окно, и не каждый активист мог претендовать на такую визу», — рассказал журналистам Deutsche Welle представитель проекта inTransit, который оказывает помощь с их получением. Тем не менее, за почти три года визы по этой программе получили около двух с половиной тысяч граждан РФ. Гражданам Беларуси с 2021 года по ускоренной процедуре было выдано около 400 виз.
В феврале 2025 года в Германии прошли парламентские выборы, и пришедшая к власти коалиция консерваторов и социал-демократов на фоне растущего недовольства населения миграционной политикой объявила о планах сократить программы приема иностранцев. Среди прочего, была полностью остановлена выдача гуманитарных виз — их не могли получить и те, кому документы уже были одобрены.
В августе в МИД Германии объявили, что выдача виз «лицам, которые подвергаются особой опасности из-за своей деятельности в защиту свободы слова, демократии и прав человека или прием которых представляет политический интерес по другим причинам», будет возобновлена. Когда снова начнут выдавать визы и какие требования будут предъявлять к соискателям, не уточнялось. Однако к началу октября, пишет DW, стало понятно, что программа в том виде, в каком она существовала последние несколько лет, фактически закрыта.
«В МВД говорят, что все еще сохраняют окно приема, но просто не ускоренное. На деле это означает закрытие программы, потому что для россиян была доступна только ускоренная процедура. Теперь остаются только случаи очень известных людей с резонансом — пара кейсов в год. Но чиновники делают вид, что прием продолжается», — считают правозащитники из проекта inTransit.
При этом другие возможности остаться в Европе для россиян, подвергшихся политическому преследованию на родине, зачастую закрыты. Например, у некоторых из них нет действующих загранпаспортов, а оформить новые документы в консульстве они не могут из-за уголовных дел в России.
Получение визы согласовывается на нескольких уровнях — в первую очередь, в МВД и МИД Германии, рассказали правозащитники. Препятствия сейчас в основном со стороны министерства внутренних дел, сообщили они, добавив, что МВД лишь следует предписаниям правительства. Представители выигравшего выборы блока ХДС/ХСС, входящего в правящую коалицию, по словам правозащитников, избегают общаться с ними по поводу выдачи виз. «Ощущение, что ХДС нас сливает», — сказал один из собеседников издания.
«Это институциональный механизм саботажа», — заявил DW один из правозащитников. По его словам, в некоторых случаях людям, уехавшим из России из-за возбуждения уголовного дела, предлагают подаваться на визу в посольстве Германии в Москве. В других случаях в официальном ответе называют такие страны, как Армения, Казахстан или Кыргызстан, откуда они подают документы, безопасными (правозащитники считают иначе) и отказывают на этом основании.
Юристы, опрошенные DW, затруднились сказать, насколько резонансным должен быть случай, чтобы власти Германии в нынешней ситуации одобрили выдачу гуманитарной визы россиянину. «Наверное, кто-то на уровне [Владимира] Кара-Мурзы должен быть», — предположил один из правозащитников.
В частности, гуманитарную визу не может получить Алексей Москалев. В марте 2023 года Москалева, который в одиночку воспитывал дочь Машу, приговорили к двум годам колонии по делу о «дискредитации» российской армии из-за комментариев в «Одноклассниках». Дело в отношении Москалева появилось после того, как его дочь нарисовала антивоенный рисунок на уроке ИЗО. В октябре 2024 года Москалев вышел на свободу и уехал из России.
Добиться положительного решения по гуманитарной визе, рассказал журналистам DW один из юристов, можно только в редких случаях, благодаря личным контактам с немецкими чиновниками.
При этом без гуманитарной визы могут остаться и те россияне, которым МИД и МВД Германии уже одобрили ее выдачу, но они не успели ее получить до приостановки программы, пишет телеграм-канал кампании SaveHumVisa22. Теперь их заявления рассмотрят по новым правилам.
МВД Германии признает, что ситуация в России «остается сложной и существует опасность несоразмерных наказаний для оппозиционных деятелей». «В то же время мы видим и очень сильную нагрузку, частично, даже перегрузку наших систем приема и интеграции, которая является следствием притока ищущих защиты различными путями в последние годы», — заявили журналистам Deutsche Welle в МВД Германии.
В общем потоке мигрантов в Германию доля россиян незначительна, отмечают правозащитники. По данным Агентства ЕС по вопросам убежища (EUAA), в первой половине 2025 года было подано почти 65,5 тысячи прошений об убежище в Германии, более половины из них от граждан трех стран — Афганистана (22%), Сирии (20%) и Турции (11%). Россияне за указанный период подали чуть более 2000 заявлений (3,1%).
Даже если власти Германии все-таки начнут вновь выдавать гуманитарные визы россиянам, возврата к прежним масштабам, прогнозируют собеседники Deutsche Welle, ждать не приходится. «Мы можем говорить с политиками, чтобы превратить три-четыре кейса в год в 10-20. Гуманитарные доводы больше не работают», — подчеркнул в разговоре с DW руководитель одной из правозащитных организаций.
Что рассказал «Медузе» один из тех, кто подавал документы на визу
Я связался с организацией, которая помогала получать гуманитарную визу, в мае. Она мне прислала анкету, и, пока я ее заполнял, программа приостановилась. Я все равно заполнил документы и все подготовил в надежде на то, что, как только программа разморозится, я эту анкету сразу отправлю. Надежды с получением визы были связаны очень большие, потому что эта программа в наше супернеопределенное время гарантировала хоть какую-то определенность. Появлялись горизонты планирования не на три месяца вперед, а хотя бы на год, может быть, два. Мои надежды были связаны с переездом полностью всей семьей, началом новой жизни, уже полноценной, без сбора чемоданов каждые полгода, как это было в течение трех с половиной последних лет.
На новости о фактической отмене программы я очень плохо отреагировал, но на самом деле не верил, что ее прямо вот так приостановят. Когда ты читаешь о 3500 успешных аппликантов и людей, которые уже релоцировались по этой программе, ты думаешь, что ну не могут закрыть программу из-за 3500 россиян и 4000 белорусов — это просто смешно. Притом что люди, как правило, приезжают и на пособии не сидят, от него отказываются, зарабатывают сами вменяемые деньги, платят налоги. Я рассматривал (приостановку) как какую-то очень ограниченную по времени меру, такую реактивную меру нового правительства, чтобы сбавить недовольство в самой Германии по поводу количества денег, выделяемых на поддержку беженцев, гуманитарных мигрантов. Рассуждал так: проведут ревизию, кто может приехать, кому не нужна поддержка. Потом, когда появились новости о том, что программу разморозят, воспринял как должное: «Ну да, вот как я себе это и представлял, как и планировал».
Теперь приходится менять планы, потому что все планы в последние годы строились от этой программы. Я думаю про своих коллег и друзей, которым еще хуже, многим оставалось просто вклеить визу, но даже они, вероятно, пошли под нож. Пользы эта программа точно приносила больше, чем денег, которые на нее тратили, так кажется мне — человеку, который в этой программе хотел участвовать. Но, судя по всему, к сожалению, Германии так не кажется.
