Ксения Собчак взяла трехчасовое интервью у Инстасамки — певицы и блогера, на которую писали доносы и которая теперь сама их пишет Трудно поверить, но у этого интервью есть общественная значимость. Мы публикуем несколько цитат из него
Блогер и певица Инстасамка (Дарья Зотеева) дала большое интервью Ксении Собчак. Оно вышло на ютьюб-канале «Осторожно: Собчак» 27 октября. Инстасамка, которая сама была объектом доносов (глава «Лиги безопасного интернета» Екатерина Мизулина обвиняла ее в пропаганде наркотиков и «развратных действиях по отношению к детям»), летом 2025 года фактически написала донос на певиц Дору (Дарья Шиханова) и Мэйби Бэйби (Виктория Лысюк). В интервью Собчак она рассказала об этом — а также об отношении к музыкантам, которых объявили в России «иноагентами», и страхе перед государством.
О доносе на Дору и Мэйби Бэйби
— У тебя совершенно конкретный посыл. Вот ты пишешь, твоя цитата: «Сегодня они [Дора и Мэйби Бэйби] выступают для Русских людей, для нашей молодежи, делают альбомы с разрушающим контентом, под соусом свободы они толкают и всегда толкали пропаганду»…
— Да, Ксюш, да.
— Понимаешь, ты не просто…
— Это не просто биф.
— … срешь ее за какие-то поступки, ты вплетаешь сюда «русских», «Россия», «пропаганда», понимаешь?
— Смотри, это очень интересно. Я отвечаю только ее ударами, ничего нового я не придумывала. Вернемся к посту, я все-таки подчеркну: с датами я правда напутала, когда Дора это исполняла, это правда дезинформация дичайшая.
— Когда люди ругаются, ну, условно, мы сейчас можем с тобой поругаться, я обосру твои джинсы, ты — мою кофту. Мы друг друга назовем «Дура!» — «Сама дура!» Пошлем друг друга. И это, может, будет в целом не красивая разборка в стиле «Дома-2», но как бы две девочки…
— Я понимаю, о чем ты говоришь. Типа, знаешь, есть толерантность…
— … Но есть то, что называется — почему слово «донос» я использовала — удар ниже пояса. Да, ты пишешь: «Они беспрепятственно попадают на Первый канал, собирают там 1000+ человек». Почему, задаешь ты вопрос. А, скажи, кому ты этот вопрос задаешь?
— Во-первых, я, конечно, непосредственно обращалась в первую очередь к девочкам и аудитории.
— Ты задаешь вопрос, почему они беспрепятственно попадают на Первый канал.
— Я спрашиваю у людей, почему так? Я задаю просто вопросы, ребят. Вопрос в пустоту, почему это происходит? Смотрите, ребята…
— Это читается, честно, как то, что ты негодуешь, что их…
— Я тебе сейчас обсосу все это, донос, почему это так, почему именно такая форма. Я хочу вернуться в тот момент, когда я села готовиться к диссу [с Мэйби Бэйби] и я зашла на [заглушено]. И я подумала, что мне не так интересно, что она делает сейчас, мне интересно, с чего она начинала. Ксюш, девочка работает проституткой, Вика Лысюк [настоящее имя Мэйби Бэйби] работает проституткой на веб-каме в один год, в следующий год она уже собирает стадионы в России.
Очень интересный факт. Все, что я тебе говорю сейчас, я тебе никаких доказательств не приношу, я приношу очень много вопросов, совпадений, из которых мы сейчас что-то слепим.
Вопрос: где она начала работать, с кем она начала работать? Это был лейбл Rhymes Music. Он до сих пор существует. На нем выпускался Фейс, Моргенштерн. Также сейчас там находятся Мэйби Бэйби и Дора. Послушай, Ксюш, я захожу в эти тексты и понимаю, я вспоминаю, что я слушала. И я понимаю, почему я [подростком] слушала Мэйби Бэйби, потому что она попала в те самые точки. И я подумала сейчас, уже взрослой головой, что это за нейролингвисты там сидят такие, пишут эту музыку, где просто, Ксюш, несколько слонов: это суицид, это шутинг в школах, это инцест. У нее есть треки про то, что «братик хочет больше», хочет, но не может. Это опасные какие-то действия, ну, как бы транспортировка оружия.
— И ты считаешь, что это с чем связано?
— Я тебе сейчас расскажу. Я не знаю, с чем это связано. Я тебе просто говорю, что вот у меня есть такие совпадения интересные, и я не знаю, что делать.
— Что за совпадение? Что ты имеешь в виду?
— Ну как может так случиться, что все так вместе собирается в один механизм, где девушка поет про то, что она придет и подорвет школу, взорвет к чертям физкультурный зал. Может быть, она, хотела…
— У меня есть ответ. Мне кажется, смотри, я вообще особо такой знаток этой всей культуры, но мне кажется, что то, что ты перечислила: суицид, взрывы в школах, там себя подорву, своих одноклассников подорву, порежу вены, употреблю наркотики, и брат ко мне пристает. Это такой обычный, честно говоря, банальный набор тем, которые никто не озвучивает, но они есть у довольно большого количества неблагополучных подростков. И как раз поднимая эти темы, люди и получают успех. Потому что ребенок, у которого такие проблемы в семье, он как раз наконец-таки находит ту музыку, где его кто-то понимает. Вот как ты сама рассказывала, что тебе было херово, у тебя была депрессия и был полный шквал негатива дома, и ты уходила в такую музыку, потому что ты узнавала, что, блин, у кого-то еще так же.
— Хорошо, я тебе расскажу про последствия тех рамок, которые мне раздвинули. Падает самолет. 2016 год, мне 16 лет, падает самолет или горит кинотеатр. А тем временем Фейс поет: «Ваня, выходи, пойдем кого-нибудь порежем, побухаем». Ну, то есть, э-э, какие-то песни, да, у него были хорошие песни, но у него были еще такие странные песни. Падает самолет, я выкладываю, говорю: «Ребят, что вы тут сидите все разнылись? Хватит свои свечки ставить на аватарке, вы просто живите дальше». Что происходит вообще? Я в 16 лет это говорю. У меня понизилась планка ценности человеческой жизни.
О защите России
— Вот смотри, шлюха была шлюхой — стала звездой. Окей, это в моем понимании рэп-баттл, но можешь конкретно сказать, как появились слова «русские» и «пропаганда» и обвинения, что они на Первом канале? Почему я на это обращаю внимание? Потому что это такой язык [главы Лиги безопасного интернета Екатерины] Мизулиной. И вдруг ты начинаешь [употреблять] такие слова, типа «русские люди». Зачем?
— Знаешь, в то время, когда такие как Дора и такие как Мэйби… Послушай, вот сейчас, если я обернусь в русский флаг, ты меня выгонишь и скажешь мне вообще: «Иди нахер отсюда, хочешь свое сказать мнение, иди на митинги. Еще раз я этот кринж увижу, я закончу интервью». Ты бы так сказала, если бы я обернулась?
— Почему? Какой кринж? Ну а почему ты не можешь в русский флаг обернуться?
— Отлично, Ксюш. Смотри, ситуация: 2023-й или, когда началось СВО, а концерт Доры или концерт Мэйби Бэйби. Русские ребята в России на концерте у русского артиста поднимают русский флаг и кричат «Россия!». В эту же секунду выходят секьюрити, просто какие-то амбалы, скручивают этих ребят и выводят. И Дора (нет, чтоб просто как-то сгладить ситуацию) говорит: «Послушайте сюда, если я еще раз увижу этот кринж, я остановлю концерт, вам это надо?.. Если вы хотите показывать свою позицию, идите на митинги». Ксюш, у нас вообще-то просто за одиночные пикеты людей пакуют и увозят. То есть она сейчас людям говорит: «Идите и вас просто упакуют за это». И здесь, Ксюш, это меньшее, что я могу сделать для России, чтобы показать свое уважение — это написать русские с большой буквы. Понимаешь?
— Как ты думаешь, почему тебя так стали хейтить после этого поста?
— Мм, ну, потому что люди не видят в этом ничего такого, что делают девочки. А я со стороны индустрии очень много про них знаю. Я все про них знаю, что они делают и с кем они работают.
— Я правильно понимаю, что тебя это задело как русского человека?
— Меня это задело, потому что я русский человек с русским паспортом, потому что я здесь росла. Я на этом языке познакомилась со своим мужем. И мне не нравится, когда почему вот, Ксюш, смотри, у меня была такая же ситуация, случилась СВО, я понимаю, что люди сейчас будут вытаскивать плакаты, что-то как-то провоцировать, пытаться использовать. Может быть, какие-то люди будут пытаться использовать мой концерт как какой-то буфер, да, на какую-то ситуацию. И я перед входом забираю у всех плакаты любые, даже где написано: «Даша, ты лучшая». Понимаешь, чтобы сгладить углы именно в этот момент.
— А чем это тогда отличается? Смотри, ты не хочешь, чтобы твой концерт кто-либо использовал…
— Русские флаги я не забирала. Я забирала просто плакаты.
О тайной «паутине», влияющей на российских артистов
— Ее музыка — это и есть ее поступок, ее музыка — это и есть ее деятельность. И мне стало интересно, кто пишет эту музыку, кто ей помогает, кто занимается этим всем, с кем они фитуют, с кем они коллаборируются.
— То есть ты считаешь, что это какая-то сетка…
— Да.
— …специально намеренно внедряющая в Россию идеи суицида среди подростков, идеи наркотиков и прочее.
— Ну, дестабилизация общества, да.
— То есть ты думаешь, они это делают как некая такая ячейка общая?
— Ну, типа, да.
— То есть собираются вместе и говорят: «Ребят, сейчас надо продвинуть шутинг».
— Нет, я думаю, что есть какой-то паук в этой паутине, в этой сетке, который за… Я не знаю, кто за это платит, но я вижу определенные закономерности и случайные просто совпадения, которые, мне кажется, их уже так дохрена, что это просто уже не случайность.
— А кто этот паук?
— Я не знаю.
— Ну, есть у тебя догадки какие-то?
— Есть.
— Давай.
— Нет, Ксюш, я тебе… Ты знаешь, вот ты первый человек…
— Ну, хорошо. Это же не клевета, это просто твои догадки. Ты же можешь сказать: «У меня есть предположение, что это может быть вот этот человек». Это кто?
— Нет, это точно, я думаю, не один человек. Я думаю, что это…
— Ну давай: Оксимирон, допустим?
— Ну нет, Оксимирон — это просто актер.
— Он мелковат для этого.
— Он выполняет все, что дают ТЗ [техническое задание] сверху.
— А ТЗ приходит с Запада?
— Я не знаю, Ксюша, я не знаю, откуда приходит такое конченое ТЗ.
— Безусловно, это типа американский Госдеп какой-нибудь.
— Я понятия не имею, Ксюш. Это надо у девочек спросить.
— Но ты думаешь, что это некая цепочка, которая устроена так. Есть центр принятия решений…
— Да. А есть пешки.
— Они пересылают в Spotify, условно…
— Нет, я не думаю то, что Spotify здесь как-то замешан. Я думаю, что Spotify просто им выделяет промоушн хороший, а то, что они уже делают, они делают через свои песни.
— Давай сейчас отвлечемся от Мэйби Бэйби и Доры, просто [рассмотрим] как систему. Вот есть некий центр принятия решений. Мы не знаем, кто это, но это какие-то серьезные мировые чуваки…
— Да, у которых очень много денег.
— Да, у них миллиарды долларов, там, евро и так далее. Они что, дают эти деньги артистам внутри России?
— Ну, через гранты, я так полагаю, через какие-то прокладки, через что-то.
— Чтобы они внутри России какие-то деструктивные…
— Делали грязь!
<…>
— Смотри, но ведь ты тоже тогда давно, до того, как изменилась, тоже делала грязь, правильно? И ты это признавала. Почему тогда тебе они не пришли дать грант?
— Ксюш, я сейчас удаляю всю эту музыку. Мне сейчас за нее очень стыдно. Я сейчас просто альбомами это все удаляю.
— Это я понимаю. А почему?
Внимание. В следующем абзаце есть мат.
— В отличие… Я хочу сказать… А Мэйби Бэйби прямо сейчас зарабатывает деньги с трека про братика, про инцест, про то, что я взорву школу. Мне кажется, она не знает, что такое 1 сентября в Беслане. Мне кажется, Вик, тебе стоит посмотреть, что это такое, и удалить уже нахуй из площадок это дерьмо.
Об «иностранных агентах» и Екатерине Мизулиной
— Заигрывать с «иноагентами» нельзя?
— Нет.
— Почему?
— Потому что они очень хорошо строят из себя хороших, порядочных ребят, но я развидеть их действия больше не смогу. У них может быть потрясающая музыка при этом.
— Поняла. Смотри, сейчас про другое. Заигрывать с «иноагентами» нельзя. А что тогда делать с Мизулиной, которая поет песню «Бумбокс» «Вахтерам» вместе с солдатами.
— Кому-то можно, кому-то нельзя.
— То есть Мизулиной можно, а Доре нельзя?
— Если она считает, что это окей, она это сделала.
— А как ты считаешь, это окей или нет? Или все все-таки должны быть равны?
— Я не хочу говорить что-то в ключе Мизулиной, что это не окей. Ну, честно, правда, Ксюш, будем давай честны.
— Ну, получается, что про Мизулину нельзя говорить, потому что страшновато, и я тебя понимаю. А про Дору можно, так получается?
— Ну, с девочками у нас случился такой конфликт, что вывалилось все в публичное поле, и девочки обсуждали мой контекст именно моей музыки. Я подумала: «Почему я не могу обсудить контекст их музыки?»
О свободе
— Ты сейчас в чем-то чувствуешь себя несвободной?
— Мм-мм. 50 на 50. Я думаю, ты понимаешь, о чем я говорю. 50 на 50.
— Я понимаю. Мне кажется, что ты очень напуганная. Есть такое?
— Мм. Напуганная кем?
— Честно? Без имен — государством.
Внимание. В следующем абзаце есть мат.
— Возможно, я через несколько лет буду смотреть на это все по-другому. Но сейчас я понимаю, что я, возможно, во многом не права, но я знаю, что во многом пиздец как права.